Дата публикации: 4 июня 2021
Автор: Записала Татьяна ГРИГОРЬЕВА | Фото: Фото автора
Наш город участвует во Всероссийском конкурсе лучших проектов создания комфортной городской среды в малых городах. В рамках разработки проекта, на основе рассказа жителя Верхней Туры Н.Г. Кузнецова, архитекторы из Санкт-Петербурга создали карту с народными названиями природных мест.
Николай Георгиевич рассказал нашей редакции, кто построил катер, ходивший по пруду до лагеря «Уральские зори», в какой день в городе стреляли пушки и какие самые рыбные места на пруду.
Наш рассказчик не нуждается в представлении, многие его знают. Николаю Георгиевичу Кузнецову 87 лет, он Почетный гражданин Верхней Туры, ветеран труда, спортсмен, охотник, рыболов.
Когда-то у Николая Георгиевича была карта, на которой были отмечены народные названия местных природных мест, но потом он её кому-то отдал и обратно карту ему не вернули. Но все названия, знакомые с детства, он хорошо помнит.
На левом берегу пруда, если двигаться от города к истоку реки Туры, располагаются: Белый камень, Доронинская горка (кто-то называет Даркина), курья Моисеевка, Берёзовый мыс (за мысом в речке одно время жили лебеди), Черепановский мыс и Черепановская курья, Евдокимовская курья (Евдокимиха), мост и водокачка, Филатовка (Филатовская курья), Маклаковская избушка, Святой мыс, Первая избушка (Здесь была раньше избушка-времянка для охотников и рыболовов. Внутри была печка для обогрева и полати для отдыха), Белоусовская курья (Белоусовка), Вторая охотничья избушка, Скала, Заплатинская курья, Турбаза Красноуральская (была в 60-х годах), Филистеевский мыс, Подосинник - так называлась местность от Филистеевского мыса до скалы, Вершина - народное название местности, далее было два охотничьих скрадка, Первая Егорьевская (Егорьева) курья, Вторая Егорьевская курья, пионерский лагерь «Уральские зори», далее – русло реки Туры, выше лагеря был большой поселок лесозаготовителей, где был даже магазин.
На правом берегу пруда, от истока реки Туры к городу: курья Доманиха, Большая листвя́ная курья, мысок, Малая листвя́ная курья, Листвя́ный мыс, в сторону Кушвы: речка Кушвянка, которая проходила до переезда железной дороги, речка Половинка, Колясниковский мыс, Кунщикова курья, Шестириков мыс (названия мест присваивались по фамилии охотников, современное название - Зелёный мыс) - здесь раньше был большой верхнетуринский пионерский лагерь, стояло два корпуса, лагерь в дальнейшем был перемещен на другое место - на реке Туре (лагерь «Уральские зори»). Начальником пионерского лагеря была М.Б. Кузнецова, жена Николая Георгиевича, а он был там физруком. «Выше, - вспоминает Николай Георгиевич, - была когда-то зона заключенных». Далее - Подсо́почный мыс или Большой крутоя́р, Ла́пинская курья́, Малый крутоя́р, ма́занка (Ма́занка - народное название ма́заного дома, самого крайнего дома на улице Кривощекова, там проживал житель Салин), Во́тинцевская курья (названа по имени владельца дома), река Сивенка.
У многих горожан возникал вопрос, что за металлическое сооружение находится в Лапинской курье? Н. Г. Кузнецов разъясняет: «Раньше в Туре было очень много охотников, общество охотников насчитывало до 500 человек. В Лапинской курье был пороховой склад, его делали в 1940-50 годы за счет завода. Он сохранялся много лет. Нынче я посмотрел – его нет, предполагаю, вытащили сборщики металла».
Все агрегаты в заводе раньше работали за счет энергии воды. Были первые и вторые запоры. Воду держали деревянные плотины. «Вторые запоры я хорошо помню – они были там, где сейчас вторая проходная, правее - между пятым цехом и проходной. В 40-е годы запоры охранялась, там пост стоял. В 1960-е годы построили нынешнюю плотину. Чтобы построить новую плотину, место перекрыли, потом, когда плотину открыли, сваи так и остались, как крепежная стенка. Мост на плотине раньше никакого названия не имел».
Николай Георгиевич назвал самые рыбные места на пруду - это Подсо́почное плёсо, большое плёсо, которое идёт из речки в Кушвя́нку, в реке в сторону лагеря, Евдоки́миха (Евдокимовская курья).
В Верхнетуринском пруду ловится: щука, ёрш, окуни, лещ, налим (редко). В 1943 году спустили в Сивенке леща со свердловского рыбзавода. Он хорошо прижился, клевал. В наши дни совсем плохо с уловом. Берега сейчас выгорят, высохнут. Наносится громаднейший урон фауне. А зарыбление требует много времени.
«Раки раньше в пруду водились, они были повсеместно. Внук выйдет, полчаса походит, почти полведра принесет. Раки клевали на удочку, их собирали по берегу. Они исчезли лет 20 назад и сейчас они не встречаются. Если раков в пруду нет, значит, неблагоприятная среда. В пруду не стало дафнии, пиявок, конных волос, козявки (водяных червячков) - это всё отличный корм для рыбы. Рыбы совсем скоро в пруду не будет, потому что сейчас воду выпустили, все нерестилища оголились, корма для рыб нет. Корм со дна идёт и с деревьев. Очень ценно сохранять береговую растительность – это кормовая база для рыбы».
«В конце 40-х годов построили большой катер в В. Туре - в пионерский лагерь ребят возили. На палубе катера помещался духовой оркестр и ещё пассажиров человек 25-30. На катере работал Иван Рычков. Передвигался катер за счет движка, снятого с автомобиля. Катер был самодельным. Мастерили его на улице М. Горького наши местные умельцы - Криницын, Рычков, Дёмин, Калетин. Катер ходил по пруду с конца 40-х, долго служил.
В День ВМФ катер ещё засветло уходил за Белый камень, а когда смеркалось, катер выходил. Катер едет, шумит тук-тук-тук, а потом с носа выстрел – бум! А охотники в ответ с берегов из ружей стреляют. Катер доходил до плотины, поворачивал к водной станции, и начинались торжества.
Празднование Дня ВМФ проводилось до Великой Отечественной войны, потом после войны праздник вновь стал проводиться. В этот день была стрельба из пушек.
Возрождение празднования Дня ВМФ была заслугой завода. Праздничные мероприятия включали стрельбу, гонки, плавание.
Когда проводилась эстафета, на правом и левом берегу стояли толпы зрителей.
Раньше водная была в самом углу, а дальше шли одни огороды.
Весь берег был в лодках.
На старой водной стояла большая трехмачтовая вышка. Прыгуны в воду и пловцы были хорошие.
Глухари летали над прудом. Я даже как-то четырех подстрелов поймал руками.
Постоянно прилетали лебеди и утки. Весной над прудом стоял гул, когда стая прилетала, одни взлетают, другие прилетают.
Один раз я проспал на охоту по молодости, слышу – стреляют. Я быстрее ружье хватаю, в лодку. Пока до Белого камня ехал, весь свой патронаж выстрелил. Штучек пять уток домой привез.
Я два раза в неделю хожу за хлебом. Смотрю –город преобразился. Приятно смотреть. Но пока не вижу, что на набережной проходят массовые мероприятия, как раньше, может, по причине коронавируса.
Раньше на водной станции всегда проходило много соревнований и зимой, и летом. Проводились лыжные и конькобежные соревнования, соревнования по волейболу и баскетболу.
Виктор Алексеевич Манин проводил конные соревнования. Из Тюмени даже приезжали, привозили коней. Первые соревнования проводились зимой на пруду, а потом построили ипподром на объездной горке».
На набережной с правой стороны, где типография, стояло одноэтажное здание – это был профилакторий во время войны. Рабочие завода там питались, кто нуждался. Потом в нём жили приезжие специалисты.
В домах не было водопровода, поэтому набирали ведрами воду с плотов, стирали бельё.
На правом берегу был городской плот. Во время войны там была даже избушка с печкой. Был плот у Найденова, Кутюхинский плот, Сивенский, у Малышевского заулка и Вотинцевский плот.
На левом берегу в конце плотины был Степановский плот. У Шуварова был плот у переулка. За пекарней по улице Молодцова тоже был плот. Дальше с улицы Ленина был подъездной мостик для пожарной машины.
Плоты были большие, размером с избу. В центре было «окно», если кто-то попадет под плот, мог выбраться через него. Мы ныряли в окно, а выныривали за плотом.
Строили плоты Ремкомхоз, Ремстройконтора.
«Если говорить о городских легендах, то я читал в газете «Кушвинский рабочий», что были обнаружены какие-то ворота, что от сопки путь выходил на Половинке. Но никаких ворот я не видел. На Половинке был шурф. В детстве мы туда лазили метров 10 примерно. Там велись разработки.
Ермак не проходил в наших краях. Сопке дали имя Ермака лишь не так давно, раньше мы называли её просто сопка. Там росли кедры, с них шишки сшибали. Где-то в конце 1939 – в начале 1940 года на сопке произошел пожар. Я был маленьким, увидел огонь, испугался, побежал к соседям.
Разрушением Храма в центре города в 1936 году руководил Петр Захарович Петров. Молящиеся в Храме говорили ему, что он будет наказан за это. Насколько я знаю, так и случилось».
В черте нашего города есть несколько горок: Пороховушка, Берёзовая и Соболья (в конце улицы Фомина). На Собольей горке раньше проводились гулянья.
Во время войны всё везли из Кушвы на лошадях. Зимой путь по пруду проходил: по левому берегу - от Степановского плота до Сопки, а потом до Кушвы, а на правом берегу - от Сивенского моста на Белый камень, а потом через перешеек у Шестирикова мыса на Кушву.
По воспоминаниям Николая Георгиевича, однажды на зимнике провалилась женщина вместе с лошадью, но все спаслись.
«Первый мотоцикл (ИЖ-350) в В.Туре появился в 1940-е годы у Просекова, инспектора ЦК союза, - вспоминает Н.Г. Кузнецов, - мы, дети, три дня бегали, караулили не поедет ли он куда-нибудь – хотелось посмотреть. Потом в 1950-е годы появилась «Победа» у директора завода. До этого был только гужевой транспорт. Были лошади выездные и рабочие. У горсовета были свои лошади: Танька и Сивко.
Лошадей было в городе много, была необходимость их подковать. На правом берегу, на месте современной благоустроенной набережной, была городская кузница.
Советская улица небольшая, а на ней раньше было 3 лошади и 11 коров. А сейчас на весь правый берег лишь одна корова.
Когда построили больницу на улице Мира, горожане стали ходить зимой через водную станцию, от Малышевского заулка (не доходя до магазина по ул. К. Либкнехта) или от Сивенки к Шуваровскому заулку».
Комментарии